The New York Times: Российский бунт отложен

Революция снова не состоялась.

В пятницу днем я говорил с противником Путина и борцом с коррупцией Леонидом Волковым. Он как раз предсказывал крах режима, когда взглянул на свой iPhone и сказал: «На самом деле, сейчас, когда мы разговариваем, водители грузовиков блокируют кольцевую дорогу» вокруг Москвы. Протеста ждали несколько недель, и он должен был быть большим, возможно, историческим.

Об этом пишет Маша Гессен в статье под названием «Российский бунт отложен», опубликованной на сайте газеты The New York Times.

Российские водители грузовиков устраивали мелкие протесты, по крайней мере, с середины прошлого месяца, требуя отмены нового дорожного налога, вступившего в силу 15 ноября. Налог, якобы предназначенный для компенсации ущерба, который грузовики наносят дорогам, составляет 1,53 рублей (менее 3 центов) за километр до 1 марта, а затем – 3,06 рубля (почти 5 центов). При текущих обменных курсах, в марте налог на маршруте Москва-Новосибирск обойдется в $ 150, что примерно равно зарплате водителя.

Вдобавок к финансовому ущербу, владельцы грузовиков обязаны установить систему контроля за оплатой под названием «Платон» («плата за тоннаж», что созвучно с тем, как русские произносят имя греческого философа), которые производит компания Игоря Ротенберга, сына одного из давних друзей президента Владимира Путина и его ближайших соратников.

Новый налог общественность восприняла как еще один канал для коррупции. В этой стране с большими расстояниями и зависящей от импорта экономикой почти два миллиона грузовиков. В распоряжении у водителей и операторов есть силы и средства, чтобы замедлить экономику России и остановить дорожное движение.

В прошлом месяце водители начали с организации митингов и протестов в своих городах. Самым популярным стал протест под названием «улитка»: водители разместили свои грузовики на всех полосах дороги, а затем сбросили скорость настолько, что движение на дороге почти остановилось. Другая форма протеста, которую использовали в Челябинске, на Урале, вызвала остановку движения, потому что группа людей постоянно ходила вперед и назад по единственному пешеходному переходу.

Существует причина, почему некоторые водители решили протестовать не в своих грузовиках, и эта причина указывает на фундаментальные сложности протестов. Водители грузовиков зависят от российской бюрократии гораздо больше, чем многие из их соотечественников: у них есть водительские удостоверения и разрешения, которые могут быть отозваны. Любой гаишник может отнять у водителя грузовика средства к существованию.

Если бы дальнобойщики могли быть уверены, что все их коллеги пойдут на те же риски, они могли бы игнорировать проблему дорожной полиции. Но здесь они сталкиваются с классическими проблемами: коммуникация и доверие. Российские профсоюзы слабы и часто кооптированы. Большинство СМИ находятся под контролем государства. Сейчас онлайн-форумы – это практически единственное средство организации и коммуникации для водителей.

Впервые дальнобойщики пригрозили устроить протест «улитка» на кольцевой дороге, которая окружает Москву, 30 ноября. Затем они решили подождать до 3-го декабря, когда Путин должен был выступать со своим ежегодным посланием к парламенту. Они писали ему и, вероятно, надеялись, что он упомянет проблему с системой «Платон» в своей речи. В тот день, Кремль был под еще более надежной охраной, чем обычно, пешеходам было запрещено заходить в парки, примыкающие к нему. Путин не вспомнил о дальнобойщиках.

В ту ночь, грузовики начали собираться за пределами Московской кольцевой автодороги. В пятницу во второй половине дня, в независимых СМИ распространилась новость о том, что водители начали свою акцию «улитка». Карта движения, казалось, подтверждала это: примерно в 4 часа вечера в северной части города внешняя сторона кольцевой дороги практически стояла.

Но тогда ГИБДД заявили, что они сами заблокировали дорогу по причинам, которые раскрыть не могут. Возможно, на движение это повлияло так же, как протест, но технически такие действия этот протест предотвратили.

В то же время, парламент спешно принял меры, резко снизив суммы штрафов за неуплату нового налога – например, до 5000 рублей от первоначальных 450 000 – но он не снизил фактический налог и не избавил дальнобойщиков от обязанности установить систему «Платон».

Достаточно ли этой небольшой уступки, чтобы остановить протест? Если нет, ГИБДД, похоже, надежно закрыла грузовикам доступ в Москву. За выходные, около 15 грузовиков разбили лагерь на стоянке «Ikea» в 10 километрах к северу от Москвы. Еще несколько грузовиков временно остановились в 70 километрах к югу.

Водители на стоянке «Ikea» сказали, что полиция не позволяет другим дальнобойщикам присоединиться к ним, и что сами они застряли там: Если они уедут, чтобы купить пищу или топливо, то им не позволят вернуться обратно. Москвичи приносят им еду, а также дизельное топливо, чтобы они могли включать двигатели и греться.

Кольцевая дорога для них закрыта, но водители все еще могут блокировать Москву, перекрыв десяток других дорог, ведущих к ней. Для этого у них достаточно средств. Но им может не хватать того уровня организации и доверия, который необходим для такого сложного протеста. Даже если они преодолеют эти препятствия, контролируемые государством СМИ, скорее всего, продолжат их игнорировать, что позволит Путину также не обращать на них внимания. И если его не покажут по телевидению, протест не станет революцией.