Шойгу и немцы. Зачем министр обороны РФ угрожал Германии

Эта безответственная мадам, носящая, несмотря на должность, партикулярное платье, позволила себе заявить: западным странам нужно быть готовыми к диалогу с Москвой «с позиции единства и силы». На что 11 августа в интервью глава российского военного ведомства посчитал нужным ответить: «После всего того, что Германия сделала в нашей стране, думаю, там еще лет двести по этому поводу не надо бы говорить, не надо бы выступать… Опять же — вернитесь в историю. Если сами не читаете — спросите у дедушек, каково это — разговаривать с Россией с позиции силы. Они, наверное, смогут рассказать». Об этом решительном отлупе все выходные госканалы талдычили как заводные. А один сильно приближенный к Минобороны эксперт заявил даже, что грозное предупреждение Шойгу — повод для пересмотра немцами своей антироссийской политики.

Это не беда, что отлуп несколько запоздал. Урсула фон дер Ляйен говорила о диалоге с позиции силы еще в апреле. Русские, как известно, долго запрягают. Забавно другое. Угрожающие напоминания Сергея Шойгу прозвучали в интервью, посвященном завершению Армейских международных игр — 2018, которые являются детищем российского Минобороны. Одной из главных тем в освещении этих Игр были восторги по поводу того, как замечательно, когда военные разных стран в меткости и сноровке соревнуются на полигонах, а не на поле боя. «Праздником мирного оружия» назвал Шойгу соревнования, проходившие одновременно в семи странах. А Эмир Кустурица, исполнивший на закрытии Игр песню «Команданте» в честь того же Шойгу, даже сказал: «Много раз в жизни я видел, как люди стреляют и людей убивают. Благодаря моему другу Сергею Кужугетовичу Шойгу сделана Олимпиада, где стреляют и не убивают».

Вот и интервью поначалу звучало вполне успокаивающе для «контрпартнеров» на Западе. Шойгу заявил, к примеру, что «подобного рода состязания сегодня в нашей армии являются главным элементом боевой подготовки». Если одна из крупнейших армий мира всерьез считает подготовку отдельных экипажей, а не маневры с подключением всех видов Вооруженных сил, главным элементом боевой подготовки, потенциальным противникам беспокоиться не о чем. Впрочем, вскоре в ответах Шойгу, к которым весьма услужливо подводил корреспондент, зазвучали совсем иные ноты. Министр стал рассуждать о качествах российской военной техники: «…Наша сегодняшняя техника может с уверенностью носить наименование совершенной. Это совершенная техника, соответствующая условиям сегодняшнего времени, условиям ведения борьбы. Скажем, наша техника ПВО… Я не знаю других примеров, когда большее количество крылатых ракет сбивалось при ударах. У нас на памяти многие боевые действия, когда та или иная страна оказывалась абсолютно беззащитной перед ударами крылатых ракет: Сербия, Ливия… Сегодня все видят несколько иную картину».
Таким образом, министр обороны не просто поддержал очевидную выдумку российского Генштаба о том, что в ходе апрельского удара США и их союзников по объектам режима Асада, связанным с производством химического оружия, было сбито множество крылатых ракет. Он приписал этот придуманный «успех» не устаревшим системам ПВО сирийского режима, а новейшей российской технике. Между тем, известно, что американским ударам предшествовали договоренности начальника российского Генштаба и председателя комитета начальников штабов США, которые должны были исключить даже теоретическую угрозу жизни военнослужащих РФ. Теперь, если верить Шойгу, получается, что Москва использовала эти договоренности, чтобы опробовать свои новейшие системы ПВО…

Ну а потом, как в известном анекдоте, вспомнили и о немцах. Правда, не в связи с Рентгеном, а в связи с «позицией силы». Уже не первый год российские начальники пытаются превратить период Второй мировой в своего рода универсальное оружие международной политики. В ответ на заявления о необходимости противостоять империалистической политике современной России, выражающейся в присоединении Крыма и тайной войне на Донбассе (а именно таков был контекст апрельского интервью Урсулы фон дер Ляйен) Шойгу тут же напомнил о зверствах фашистов. Получается, что страшные жертвы, которые принес народ более семи десятков лет назад, чтобы избавить мир от коричневой чумы, сегодня рассматриваются как своего рода индульгенция политики военных авантюр?