Трамп должен нанести сильный и, главное, точный удар

В политике, как и в каждодневной жизни, иногда достаточно пригрозить. Что касается американского ответа на химическую атаку в предместье Дамаска, то здесь это правило не работает. Ни угрозы ответом, ни их реализация уже не вернут бомб с хлором, сброшенных авиацией Башара Асада, и не воскресят мертвых. Однако заявленные ответные действия президента Дональда Трампа должны наказать преступников и при этом стать предупреждением для всех, кто захочет повторить нечто подобное.

Одно дело — поставить цель, а другое — ее добиться. Опыт прошлого года, когда был нанесен удар по авиационной базе Шайрат, показал, что подобные удары имеют ограниченный по времени эффект, поскольку уже вскоре аэродром был снова годен к использованию. Поэтому после очередной химической атаки, совершенной Асадом, Белый дом оказался перед выбором. Вариантов несколько. Первый: можно подождать результатов работы делегации Организации по запрещению химического оружия, но это противоречит принципу, согласно которому реакция на атаку должна поступить как можно скорее. Второе: можно оказать давление на Россию и Иран, протекторов и спонсоров режима Асада. Но для этого нужны время и широкая международная координация. Третий вариант заключается в том, чтобы сделать ставку на массированное военное вмешательство, которое, однако, противоречило бы предвыборным обещаниям Трампа и угрожало бы снова втянуть Соединенные Штаты в продолжительный конфликт.

Наиболее эффективной была бы комбинация вариантов: военный удар стоит совместить с давлением на Москву и Тегеран, без которых режим в Дамаске был бы осужден на поражение. Для этого нужно иметь в распоряжении достаточную военную силу. Ее представляет, например, авианосец «Гарри Трумэн», который в ближайшие дни прибудет в регион вместе с другими кораблями.

Но чем массированнее удар, тем больше риск вероятного конфликта с российскими вооруженными силами, и именно этим фактором Москва эффектно и эффективно пользуется. Раньше в подобных случаях между державами существовала негласная договоренность.

Но даже если бы Дональд Трамп захотел опять договориться с Кремлем, то отравление бывшего двойного агента Скрипаля боевым газом и текущее расследование возможного российского вмешательства в американские выборы сегодня практически исключает всякие соглашения.

Самые серьезные препятствия для коммуникации, которая остановила бы рост напряженности, чинит сама Москва. Она всегда сначала отрицает, что атака была, потом пытается посеять хаос, распространяя самые разные гипотезы, чтобы наконец обвинить того, кто указывает на российское соучастие.

В подобных тупиковых ситуациях лучше всего бывает открыть новый «фронт». Соединенные Штаты уже сделали это на прошлой неделе с помощью новой серии санкций, нацеленных на окружение российского президента.

Сначала раздавались насмешки: мол, американцы просто скопировали московский телефонный справочник. Но падение российских акций и рубля доказало, что даже объявление о санкциях возымело эффект. Сейчас много говорят о возвращении холодной войны, но сегодня есть одна существенная разница. В свое время ее хорошо сформулировал лидер российской оппозиции Борис Немцов, убитый впоследствии в нескольких сотнях метров от стен Кремля: «Вы можете изображать Сталина, но тогда не мечтайте об образе жизни, как, например, у Романа Абрамовича».

То есть не нужно изображать из себя соперника Запада и при этом хотеть совершать там крупные сделки, покупать себе роскошные резиденции и отправлять туда учиться своих детей. И в этом американцы нащупали слабое место сильных русских мужей.