Прибалтийские активисты готовятся к вторжению России

Atlantico: Как следует из вышедшего на The Atlantic репортажа, в Прибалтике ширятся антироссийские военизированные движения. В частности, речь идет о латышской национальной гвардии в 8 000 человек. Как возникли эти формирования, сколько человек в них насчитывается, какую угрозу они представляют? Какие факторы способствовали их развитию за последние годы?

Сириль Бре: Что касается отношений России и Прибалтики, в этом вопросе недопустимы наивность и тяга к сенсациям. Национальные чувства в Эстонии, Литве и Латвии очень сильны, так как независимость они обрели лишь недавно, после распада СССР. Они были оккупированы и аннексированы СССР в 1940 году по пакту Молотова-Риббентропа. Национальные культуры и языки сдали позиции, в частности из-за появления прибывших из России советских граждан. Страхи вновь обострились на фоне аннексии Крыма и войны в Донбассе.

Представленные в репортаже отряды стали результатом опасений по поводу усиления мощи России. Операции в киберпространстве, вторжения в воздушное пространство, широкое присутствие российского радио и телевидения — все это разожгло национализм в Прибалтике. Усиление этих движений представляет собой лишь симптом общей тревоги в прибалтийских республиках. В более рациональном ключе, она подтолкнула их к вступлению в НАТО и в ЕС в 2004 году и недавнему принятию на своей территории сил НАТО, в том числе французских военных.

— Как решаются вопросы с русскими меньшинствами в Прибалтике? Каково нынешнее напряжение между этими слоями населения?

— Сегодня на русскоязычные меньшинства с прибалтийским гражданством приходится существенная часть населения этих стран-членов ЕС: порядка 30% в Латвии, 25% в Эстонии и 7% в Литве. В некоторых регионах они даже составляют этническое и культурное большинство, как, например, в эстонской Нарве. Напряженность достаточно сильна, поскольку здесь сталкиваются две точки зрения. Некоторые националисты считают русские меньшинства вторженцами или даже пятой колонной, которой пользуется Россия для подготовки аннексии Прибалтики, по примеру Крыма и гибридной войны на Украине. С другой стороны, ряд российских СМИ рисует тревожную картину положения русских меньшинств в Прибалтике: они становятся жертвами систематической дискриминации и всеобщих подозрений. Напряженность растет, поскольку две эти точки зрения непримиримы и лишь подпитывают друг друга: Россия расширяет поддержку меньшинств, а прибалты смотрят на это с подозрением.
В символическом плане средоточием напряженности стала в 2006 году ситуация вокруг бронзового солдата в Таллине: этот памятник погибшим в году Второй мировой войны советским солдатам воспринимался многими в Прибалтике как символ советской оккупации и российского империализма. Его снос породил дипломатический кризис с Россией, а также внутренний кризис с меньшинствами.

— Существуют ли другие схожие ситуации у российских границ? Какова напряженность между группами населения?

— Вопрос русских меньшинств имеет большое значение для рейтингов Владимира Путина.

Русские меньшинства существуют в Казахстане, на Украине и в Молдавии. Их судьба беспокоит их родственников в России. В частности, защите русско-украинских семей, русскоязычного населения и русской культуры отводится немалая роль в позиции России по Украине. Ее военные и дипломатические вмешательства объясняются необходимостью защитить их от Киева. В Казахстане русское меньшинство сокращается, однако в Молдавии оно оказалось в самом центре замороженного приднестровского конфликта: после распада СССР в 1991 году русское меньшинство объявило о независимости восточной части страны и с тех пор находится под защитой российских солдат.