Пляски на гостях

Почему Украина пострадает больше всех от собственных запретов на «Евровидении»

В этом году Россия не участвует в «Евровидении». Европейские организаторы потеряли надежду уговорить украинские власти пустить представителя России, певицу Юлию Самойлову в Киев, а главные российские телеканалы отказались транслировать конкурс. «Лента.ру» разбирается в том, кто больше всего пострадает от геополитического скандала, которым обернулось шоу, призванное воспевать дружбу и терпимость.

За месяц до начала «Евровидения» стало очевидно, что Россия его в этом году пропустит.

Украина продемонстрировала свой гордый, независимый нрав и заплатила за это довольно высокую цену: Европа, мягко говоря, разочарована упрямством Киева. Дело в том, что ситуация видится по-разному с разных сторон. Порошенко считает, что, оставив в силе запрет СБУ на въезд Самойловой в страну, он не поддался на «провокацию Кремля», а в Европе полагают, что именно поддался. Это если кто-то вообще верит в «ловушку российского пиара», как недавно выразился ответственный за трансляцию «Евровидения» в Германии, координатор развлекательных программ телеканала ARD Томас Шрайбер. По крайней мере, все за пределами Украины сходятся в том, что выглядит ситуация некрасиво и нелепо.

Служба безопасности Украины 22 марта приняла решение запретить российской участнице «Евровидения» въезд на территорию страны сроком на три года. Считается, что певица нарушила украинский закон, посетив в 2015 году Крым без специального разрешения. Три недели после запрета Европейский вещательный союз пытался урегулировать ситуацию: уговаривал Киев пустить Юлию Самойлову, предлагал Москве вариант дистанционного выступления. Украине даже грозили санкциями, но все тщетно.

Эта история коснулась даже тех, кто принципиально далек от политики. Неприятно наблюдать, как искусство меркнет на фоне политических дрязг, какая некрасивая тень ложится в этом году на мирный конкурс «дружбы народов».

Уже в прошлом году политики было больше, чем культуры. Сколько шума было вокруг Джамалы, выступавшей — и победившей — на конкурсе с песней о депортации крымских татар. Но превращение «Евровидения» в геополитический ресурс началось давно.

Почему «Евровидение» так важно

Россия присоединилась к конкурсу в 1994 году (СССР в нем не участвовал). Судя по энтузиазму, с каким это произошло, участие в «Евровидении» рассматривалось как возможность быстрее и эффективнее интегрироваться в Европу. На конкурс, который для больших музыкальных держав вроде Великобритании и Франции давно утратил свою актуальность, наша страна посылала звезд первой величины: Пугачеву, Киркорова, группу «Мумий Тролль».

Да, «Евровидение» дало миру АВВА, Селин Дион и десяток бессмертных хитов вроде Volare. Но это было давно. Очень давно. Сомнение в качестве этого конкурса выразила в 1982 году Франция, назвав его торжеством посредственности и временно отказавшись от участия в нем. В 1997-м подобный демарш устроила Италия. Так что Россия своим усердием, своей волей повысила важность этого конкурса.

Что-то это напоминает

В 1998 году Россия отказалась от трансляции «Евровидения», так как российского участника не допустили к конкурсу на основании низкого среднего балла участников предыдущих лет (а это, напомним, были Алла Пугачева и Филипп Киркоров). Европейский вещательный союз отреагировал жестко: в 1999 году нашу страну снова не допустили на конкурс.

Страны, бойкотировавшие конкурс из-за политики

Организаторы конкурса называют нынешнюю ситуацию беспрецедентной. Действительно, никогда прежде принимающая страна не отказывала во въезде кому-либо из участников. Однако в истории конкурса околополитических скандалов предостаточно. Вот некоторые из них.

В 1969 году Австрия бойкотировала конкурс, проходивший в Мадриде, в знак протеста против диктаторского режима Франко в Испании.

В 1975-м Турция не поехала на конкурс, потому что он проходил в Израиле. В 1981-м Марокко, еще одна мусульманская страна, отказалась от участия в конкурсе, опять из-за Израиля. В 2005-м к «Евровидению» должен был присоединиться Ливан. При этом власти страны собирались заменить выступление артиста из Израиля телерекламой. Европейский вещательный союз выступил против этого, и Ливан вышел из конкурса.

Даже российско-украинские страсти разгораются не в первый и не во второй раз. В 2007 году представлявшая Киев Верка Сердючка, то есть Андрей Данилко, сумела разозлить как украинских националистов, обвинявших артиста в пророссийских симпатиях, так и россиян, которым в припеве его песни вместо Lasha Tumbai слышалось Russia Goodbye. После этого Россия заметно охладела к этому некогда любимому здесь «трансвеститу», а радикалы в Киеве устроили торжественное сожжение чучела Сердючки.

Киев: искушение властью

Когда в 2016 году победила Джамала — с замечательной, заметим, песней, — стало понятно: что-то будет. Украина получила власть в международном конкурсе и не устояла перед искушением власти. Сработал «комплекс вахтера»: хочу пущу, хочу — нет. Европа не в восторге от того, как показал себя Киев в этой ситуации.

Несколько дней назад украинские власти признали возможность введения против них санкций — за проявленные твердость и принципиальность. В таком случае можно было разыграть карту маленькой, всеми обижаемой страны. Но вдруг Европейский вещательный союз сдался.

И Украина избежала возможности «сохранить лицо», причем сами украинские власти видят себя как раз наоборот в выигрышном положении.

Могло ли быть иначе?

Могла ли Россия послать кого-то, кому Киев не отказал бы во въезде? Как сказал один продюсер, в России почти нет таких артистов, которые не бывали в Крыму. Да и выискивать кого-то по этому признаку было бы довольно унизительным. Да и не только в Крыму дело: наблюдая за постепенно растущим списком СБУ россиян, угрожающих национальной безопасности Украины, понимаешь, что повод не пустить в страну можно найти любой, был бы человек. Другое дело, что в Киеве, кажется, не понимают, как это проигрышно выглядит со стороны.

Может быть, в Киеве еще не вполне осознали, как это будет: конкурс, на котором кое-кого не хватает. Какую это вызовет неловкость и каково изображать из себя гостеприимных хозяев, когда вас уже упрекнули в том, что вы нарушаете традиции дружбы и терпимости.