Первые семь дней

Обычно новому президенту или новому правительству дают 100 дней, чтобы они показали, на что способны. Трамп за первые семь дней своего президентства выпустил так много указов, твитов и «распоряжений», что мы уже сейчас можем оставить любую надежду на то, что, заняв Белый дом, он станет более умеренным…

Многое из всего этого — чистый декор, призванный удовлетворить чудовищное эго, который трудно преобразовать в действительность. Но многое становится реальностью только потому, что окружающий мир прислушивается к этому и приспосабливается.

Вырисовывается следующая картина: отказ от той внешней политики, которую США проводили на протяжении последних 70 лет — и таким образом, от мирового порядка, который служил нам верой и правдой. Историк Джон Льюис Гэддис (John Lewis Gaddis) назвал этот период «долгим миром», когда ни одна из сверхдержав не участвовала во взаимной войне, хотя сверхдержавы и были несколько раз неприятно близки к ней. И это более, чем символично, когда вся верхушка, состоящая из опытных профессиональных дипломатов, в Госдепе — люди, которые служили администрациям как демократов, так и республиканцев, только что сообщила о том, что оставляет свои посты. Пока неясно: их выгнали, или они уходят сами.

Вот коротко о том, что новому человеку в Овальном кабинете удалось сделать всего лишь за неделю:

Договор о Транстихоокеанском торговом и инвестиционном партнерстве отменяется, что является настоящим подарком китайцам;
Реформа здравоохранения Оbama-care приостанавливается еще до того, как сделаны шаги к созданию системы страхования;
Указ, требующий «сокращения по меньшей мере на 40%» взносов США в международные организации;
Следует провести критический анализ вкладов в миссии ООН по поддержанию мира, Международного уголовного суда, помощи развивающимся странам, «которые противятся важным американским политическим устремлениям» и в Фонд народонаселения ООН, который поддерживает программы ограничения рождаемости.
Многие указы выхолащивают экономическую поддержку США ООН, в том числе те программы, которые помогают беженцам, находящимся по соседству с их родными странами;
Мораторий на «новые многосторонние договоры» и анализ существующих договоров с целью определить, из каких договоров США должны выйти;
На границе с Мексикой будет построена стена, и платить за нее тем или иным образом должны будут мексиканцы;
В борьбе с террором должны быть разрешены пытки;
и так далее….

Одновременно с этим объявлена «война» СМИ. В оборот запущено новое понятие — «альтернативные факты», начато расследование якобы имевших место нарушений в ходе выборов… Результат: противники в ярости, сторонники равнодушны, а масса людей просто не знает, что думать. И это отсутствие доверия крайне опасно само по себе.

Самый главный сигнал Белого дома сейчас заключается в том, что новый президент не будет чувствовать себя связанным договорами, которые ему невыгодны. Это вполне соответствует его образу бизнесмена: если ему не нравится сделка, он от нее бежит.

Его многочисленные словоизлияния вызвали в других странах опасения по поводу того, что же им делать. В Германии и Японии задумались: а не обзавестись ли им ядерным оружием, которое может дать им ту защиту от России и Китая, которую американский ядерный зонтик давать, возможно, перестанет, ведь Трамп однажды прямо призвал к этому. Таким образом, заложена основа для чрезвычайно сложных дебатов в Европе и Азии.

Большой вопрос теперь в том, насколько далеко республиканцы позволят Трампу зайти в разрушении того мирового порядка, который обе партии создавали с того момента, как Рузвельт более 70 лет тому назад начал набрасывать контуры мирового порядка, который должен был появиться после победы в войне.

Именно американцам пришлось постараться, чтобы претворить в жизнь идеи Рузвельта. Русским при Сталине было совершенно неинтересно, да и британцам тоже, их больше занимали мечты о господстве над своей огромной империей. Но американцы проявили настойчивость, и мы обрели систему ООН с постоянными институтами, в том числе Всемирным банком и Международным валютным фондом. Мы обрели НАТО, ГАТТ и то, что впоследствии стало сегодняшним ЕС.

Американцы настояли на той деколонизации, с которой Англии и Франции, хотя и без особого желания, пришлось смириться. И они же настояли на том, что мы не будем возвращаться к разрушительному протекционизму 1930-х. Рузвельт и его преемники понимали: чтобы это работало, США придется принять во всем этом участие в таком объеме, которого американская история не знала ранее. И они понимали, что открытая международная экономика — это не игра с нулевой суммой, но что свободная торговля пойдет на пользу и США, и торговым партнерам.

Вульгарная волна «Америка превыше всего», на которой въехал Трамп, известна нам из истории. Потому что такое движение существовало и в 1930-х, даже под тем же названием — когда из наивных меркантильных соображений соседа превращали в нищего, свято веря в то, что это пойдет себе во благо.

Неужели нам надо, чтобы история повторилась, прежде чем мы поумнеем?