Путин — главный враг Европы

Что общего у Дональда Трампа (США), Марин Ле Пен (Франция), Алексиса Ципраса (Греция), Герта Вилдерса (Нидерланды), Хайнца-Кристиана Штрахе (Австрия) и Виктора Орбана (Венгрия)? Все они ходят рука об руку с Владимиром Путиным. Нет, это не теория заговора. Особые отношения, который новый американский президент установил с российским самодержцем, всем известны и вызывают серьезную тревогу. Не далее как в минувшее воскресенье Трамп в очередной раз выразил восхищение своим российским коллегой. Но Путин Трампом не ограничивается. Не следует забывать, что миллионное финансирование для своей президентской кампании Марин Ле Пен получает от Кремля. Что Ципрас пытался обрести в лице Путина нового спонсора, чтобы снять зависимость своей страны от европейских денег. Что на прошлой неделе в Будапеште Орбан принимал у себя Путина и расточал ему комплименты. Или что в Нидерландах Путина и Вилдерса по-прежнему связывают крепкие отношения, несмотря на предвыборный год.

Европейцы сегодня настолько заняты Дональдом Трампом, что забывают о Владимире Путине. Это может стать роковой ошибкой. На 2017 год запланированы выборы во Франции, Германии и Нидерландах. И на всех этих политических шахматных досках Кремль расставил свои фигуры. С одной стороны, он поддерживает Марин Ле Пен и Вилдерса, кандидатов популистов, лидирующих в своих странах по результатам опросов. А с другой стороны, делает все возможное, чтобы ослабить позиции Ангелы Меркель, распространяя в соцсетях ложную информацию о происходящем в Германии — как, например, фейковую новость о том, что группа местных жителей мусульман подожгла древнейшую церковь страны. Не стоит питать иллюзий: победа на выборах Ле Пен или поражение Меркель будут для Европейского Союза фатальными. А после того, как влияние Кремля на исход американской президентской кампании в пользу Трампа подтвердилось, недооценивать опасность вмешательства Путина в европейские выборы этого года было бы слишком опрометчиво.

Кроме того, правило о том, что «дармовой закуски не бывает», применимо и к международной политике. Миллионы евро, которые Путин перечисляет на банковский счет «Национального фронта», не оправдываются только общностью идеологических установок. Логика идеологического финансирования, которой следовал бывший СССР, подпитывая очаги коммунизма во всем мире, больше не действует. Путин добивается того, чтобы подорвать веру в западные силы, ослабить их мощь и моральный авторитет. С какой целью? Чтобы вновь утвердиться в своей географической зоне влияния. Чтобы отдалить своих соседей от зоны НАТО. А также ослабить политическое и экономическое сотрудничество в Европе, чтобы повысить зависимость собственных соседей от России. Неслучайно здесь и заявление Марин Ле Пен о том, что, став президентом Франции, она признает Крым территорией России. Перед нами фрагментация европейской власти и последовательное признание власти российской. Вот, на что Путин направляет свои средства.

И потому не так уж важно, что разделяет Путина, Ле Пен и Ципраса. То, что их объединяет, гораздо сильнее. Они предпочитают экономический протекционизм глобализации, указывают на политическое поражение либерализма на Западе, призывают к укреплению суверенитета и отрицают выгоды политической интеграции в Европейском союзе, ставят под вопрос НАТО и другие международные организации, обеспечивающие мировой порядок со времен Второй мировой войны. Какими бы разными ни были их политические проекты (и по сути расхождений не так уж много), ослабление европейских институтов есть первое условие для их реализации. Обладая большими финансовыми, технологическими и политическими ресурсами, Путин стоит во главе этой группы врагов свободы, объявивших войну Евросоюзу и ценностям, которые он представляет. Сверх того, теперь они могут рассчитывать на уважение Дональда Трампа, самого влиятельного человека в мире. Картина выглядит достаточно пугающей, или добавить что-нибудь еще?

Трамп оказывается главной причиной сегодняшней обеспокоенности европейцев. Тем временем Путин получает преимущество в этой тактической игре, от которой зависит будущее Европы. Если в конце он протрубит победу, Европа, которую мы передадим нашим детям, будет разительно отличаться от нынешней: будет более закрытой и однородной, менее процветающей и свободной. Были времена, когда все это напоминало бредовые мечты кремлевских стратегов, которые все никак не избавятся от комплексов холодной войны. Но в 2017 году безумием было бы не признать, что мы ближе, чем когда-либо, к тому, чтобы стать всему этому свидетелями.