Польша всегда останется мишенью для нападения

Анджей Талага об отношениях Польши и Запада с Россией

На прошедшей неделе «звездой» политики безопасности стал гостивший в нашей стране британский генерал Ричард Ширрефф (Richard Shirreff) — автор нашумевшей книги «2017 год: Война с Россией». СМИ, гонящиеся за сенсациями, размышляли, действительно ли в следующем году разразится война или все же нет. Однако вопрос поставлен неверно. Война уже идет. Важно умело ее вести и не проиграть, прежде чем начнутся военные столкновения.

Война — это не обязательно бомбардировки и танковые атаки, это последняя фаза, которая требуется лишь тогда, когда предыдущие не принесли необходимого результата. Проблема с войной заключается в том, что Запад понимает ее иначе, чем Восток. Для Запада это, согласно определению Клаузевица, политика, которая ведется иными средствами (военными). В свою очередь, для Востока политика — это война, ведущаяся другими (невоенными или военными без боев) средствами.

Рыба или мясо?

Операции «зеленых человечков» в Крыму, кибератака на Эстонию, похищение электронной переписки Демократической партии США, операция в Сирии, где российские войска громят союзников Америки, разрыв договора о размещении ракет средней дальности наземного базирования, нарушение воздушного пространства стран НАТО и Швеции: это война или еще нет? Однозначный ответ в рамках западного понимания этого явления дать сложно. У Сунь-цзы, Чингисхана, Мао, Сталина или Путина сомнений бы не возникло: конечно, война, однако ведущаяся так, чтобы не провоцировать противника на военный ответ.

Согласно христианской демонологии, дьявол наиболее плодотворен тогда, когда люди не верят в его существование. То же самое с войной восточного типа: она приносит самые лучшие плоды, когда противник ее полностью игнорирует. Западная приверженность дуализму политической реальности (может быть или мир, или война) очень помогает нашим соперникам вести конфликты.

Запад пытается справиться с такими ситуациями, используя описательные выражения. «Странная война» — так называли состояние, когда в 1939 году Франция и Великобритания объявили войну Германии, но военными действиями это не сопровождалось. «Холодной войной», в свою очередь, назвали глобальный конфликт с Советским Союзом, который имел огромный масштаб и унес тысячи жизней, но не привел к столкновению сил основных участников. Наконец, вторжение в Крым назвали «гибридной войной».

Действительность можно заклинать и другим способом: притворяться, будто никакого конфликта, ни холодного, ни горячего, нет. Такая реакция отвечает Москве наилучшим образом, поскольку она расхолаживает подвергающиеся атаке общества, и они не предпринимают никаких оборонительных действий.

От полюса до Сирии

Конфликт России с Западом разворачивается на огромной территории от Арктики до Сирии. Польше угрожает та же опасность, что странам Балтии, Швеции или Норвегии. Достаточно, однако, взглянуть на карту, чтобы констатировать: наша страна лежит в центре этой оси, она всегда останется мишенью для атаки — и «холодной», и «горячей». Состояние войны может действовать разрушительно, порождать искушение любой ценой договориться с врагом, но она может также стать цементирующим государство элементом и импульсом к развитию. Польше нужен второй вариант. Ведь мы не можем похвастаться удобным положением Ирландии, чтобы размышлять, как будут жить наши дети: лучше или хуже нас. Наша проблема состоит в том, что мы не знаем, сможем ли мы вообще существовать в нашей стране.

В 2017 году Россия не нанесет удар, как предсказывает генерал Ширрефф, зато она проведет у польской границы очередные учения «Запад» с участием 70 000 военных, которые наверняка будут вновь отрабатывать тактический ядерный удар по Польше.

Тем политикам, которые требуют, чтобы во имя мира Польша отказалась от «ястребиной» политики в отношении Москвы и вместо вооружений тратила деньги на детские сады, можно уже сейчас задать вопрос: во имя какого мира?