Европа демонстрирует малодушие

От кровавых расправ до ссылок, от расизма до подрывной деятельности и снова по кругу — Владимир Путин поймал Европу во вращающуюся ловушку. Те военные преступления, к совершению которых Россия подталкивает режим Асада, заставляют сирийцев бежать. Когда небольшая часть беженцев добирается до Европы (не стоит забывать о том, что богатые страны принимают у себя лишь крохотную долю беженцев), их присутствие помогает националистам, разделяющим идеи Путина, пробиваться во власть благодаря антимусульманским программам.

Очень скоро железное колесо снова повернется, унеся жизни сотен тысяч людей. Дипломатические попытки предотвратить это столкновение, по всей видимости, снова провалятся, как это уже не раз случалось с Сирией. Скорее всего, силы Башара аль-Асада и их российские и иранские сторонники скоро начнут наступление на провинцию Идлиб. Российские самолеты уже начали подготовку к атаке, и у нас есть все причины ожидать катастрофы. Нет никаких сомнений в том, что силы Асада снова применят химическое оружие, а российские агенты из числа альтернативных левых выдумают очередную порцию теорий заговора, чтобы скрыть этот факт. За последнее десятилетие преступники усвоили, что они могут нарушать жесткий запрет на применение химического оружия — один из немногих запретов на бесчеловечность — и не только извлекать и этого выгоду, но и освобождаться от ответственности.

Исламисты в Идлибе, вероятнее всего, будут бороться до конца, и я не стану притворяться, что меня волнует их судьба. Но судьба борцов за демократию и мирных жителей — это совсем другое дело. Этим людям, которые боятся пыточных камер Асада, больше некуда бежать, кроме как через границу в соседнюю Турцию, которая уже заявила о том, что она не в силах принять новых беженцев. ООН предупреждает о гуманитарном кризисе таких масштабов, которых прежде Сирия не видела.

Говорить о проблемах Европы в таких мрачных обстоятельствах кажется пустословием. Однако самой динамичной силой в европейской политике стал страх перед отсутствием контроля на границах и радикальным исламом. Именно этот страх помог сторонникам Брекзита одержать победу. Он также помог европейским националистам существенно укрепить свое положение на континенте, и особенности этих националистов заслуживают больше внимания, чем им обычно уделяется. Это националисты редкого типа: мнимые патриоты, которые сотрудничают с врагами своих стран. Представители движения Leave.EU Найджела Фараджа (Nigel Farage) несколько раз проводили встречи в российском посольстве. Посол России в Лондоне Александр Яковенко предложил Аррону Бэнксу (Arron Banks), финансировавшему кампанию Фараджа, долю в сибирском золотодобывающем предприятии. Теперь, когда Россия совершает химические атаки на британской земле — просто меньших масштабов — те попытки наладить контакты, очевидно, уже приносят дивиденды. Ни один представитель британского радикального правого крыла не выступил с критикой агрессии России.

Если в Великобритании противоречия между любовью к родине и верностью Путину весьма существенны, то в Чешской Республике они практически незаметны. В этом году исполняется 50 лет с момента подавления Пражской весны. Александр Дубчек, который тогда занимал пост главы Коммунистической партии Чехословакии, решил, что он сможет дать людям свободу слова и демократизацию — тогда это было запретными плодами — при этом оставшись частью советской империи. Но Советский Союз указал ему на его ошибку, отправив в Чехословакию 250 тысяч солдат и 6 тысяч танков. Весной этого года в Праге люди отдали дань уважения представителям гражданского сопротивления, а также тем мужчинам и женщинам, которые погибли от рук советских солдат. Но чешский президент Милош Земан (Miloš Zeman) не смог заставить себя приехать на эту официальную церемонию, потому что он является апологетом Путина. Чешская Республика очень напоминает постколониальную страну, которой все еще управляет прежний владыка.

Этой стране необходима революция против скомпрометировавших себя лидеров. Но когда  говорили с представителями чешской интеллигенции в Праге, они находились в состоянии, близком к отчаянию. Чешская оппозиция разобщена и неспособна бросить вызов правящему режиму. Гражданское общество переживает период упадка. Возможно, вы не слишком высокого мнения о британской прессе, но, если вы немного попутешествуете по Восточной Европе, вы обязательно оцените ее достоинства. В Чешской Республике свобода прессы уже практически исчезла, и там осталось всего несколько журналистов, готовых призвать к ответственности представителей пророссийской элиты. Что еще хуже, новые правые в Чешской Республике и по всей Европе заменяют антимусульманской узколобостью тот патриотизм, который должен защищать страну от враждебных иностранных держав.

Земан настаивает, что тот факт, что он добровольно стал инструментом агрессивной России, не делает его «коллаборационистом». Главный враг — это ислам. «Беженцев сюда никто не приглашал, — заявил он недавно. — Исламисты прибывают сюда, чтобы подчинить Европу».

Нам всегда внушают, что мы должны понять страхи тех, кого элита снисходительно называет «простыми людьми». Но, если бы Найджел Фарадж, Виктор Орбан, Марин Ле Пен, Дональд Трамп и Борис Джонсон действительно хотели ограничить масштабы миграции, они поддержали бы инициативу по созданию безопасных районов в Сирии, чтобы у беженцев были места, где они могли бы спрятаться — продемократическая сирийская оппозиция выдвинула такое требование еще в 2011 году, когда Асад отправил против нее свои войска. Но они этого не сделали. Вместо этого они поддерживают Россию, чьи преступления против человечества как раз и спровоцировали потоки беженцев, с которыми Европа не в силах справиться. Полагаю, такое лицемерие несет в себе определенную логику, потому что оно помогает им увеличивать свою базу — логику, которой они могут следовать, не опасаясь проблем со стороны современных левых, которые уже отказались от всяких претензий на интернационализм и нравственное здоровье.

У Фараджа и Джонсона нет причин волноваться по поводу нападок со стороны ослабленной британской Лейбористской партии, чей этический упадок становится все очевиднее с каждым днем. Джереми Корбин (Jeremy Corbyn) был добровольным и оплачиваемым слугой Press TV — государственной пропагандистской сети Ирана, чьи агенты теперь угрожают Идлибу. Ничто — ни действия Ирана в Сирии, ни отношение к женщинам, представителям этнических меньшинств и гомосексуалистам — не смогло поколебать его собачью преданность. В 2014 году его представитель Шеймас Милн (Seumas Milne) отправился в Россию, чтобы унизиться перед Путиным, а позже распространял теории заговора касательно химической атаки в Солсбери.

Россия сегодня является самой влиятельной внешней державой на Ближнем Востоке. Ее уважают и боятся. Те потоки беженцев, возникновению которых способствовала ее политика, помогают ее европейским клиентам укрепить их позиции, тогда как ведущие голоса из числа левых, которые якобы противостоят правым, скорее оправдывают, чем осуждают Путина. Сирийцы стали первыми, но не единственными жертвами войн России на Ближнем Востоке.